Так, современник Тургенева, критик Н. Страхов, назвал «Отцы и дети» «всегдашним» романом, в котором автор во временном указал на вечное, отразил «общие силы жизни», стоящие выше главного героя. А. Герцен, комментируя финал «Отцов и детей», отметил его мистическую окраску. В конце XIX века поэт и критик С.
Владимир Маркович Маркович. Тургенев и русский реалистический роман XIX века' (Л., 1982) .
Андреевский констатировал принципиальную исчерпанность темы «Тургенев и его время». А.) - не встретил еще должного изучения и объяснения, не заслужил еще подобающего поклонения и восторга.»4. Ему вторил М. Гершензон («Образы прошлого», 1. Самым существенным в его творчестве считают именно «идею». В свое время его идеи действительно входили в умственный оборот и, может быть, сыграли свою роль; теперь от них никому не тепло, они выдохлись давным- давно, а живым и жгучим для всех осталось в его творениях то, что он действительно любил: женщина и ее любовь»5. Известный русский философ В.
Ильин отмечал в статье 1. Тургенева: «дневную», солнечную и «ночную», мистическую. Последняя сторона, замечает он, «делает Тургенева не только первоклассным и совершено современным писателем, но еще и писателем будущего, в значительной степени опередившим оба века - XIX и XX»6. Об интересе юного Тургенева к философским, мистическим вопросам, проявившемся уже в раннем сочинении «Стено» (1.
JI. Две стороны единого литературного мира Тургенева оказались разорванными, противостоящими друг другу в оценках критики конца XIX - начала XX века. В ряде последующих работ первых десятилетий XX века о Тургеневе оппозиция «вечное - историческое» обозначалась, но не изучалась на уровне поэтики произведения. Так, схематично, в общем виде о соотношении конкретно- исторического и метафизического начал в творчестве Тургенева писал В. Фишер (1. 92. 0), утверждавший, что в творчестве писателя над общественным элементом всегда «торжествует вечное, и художник побеждает о общественника» .
По выражению В. Фишера, писатель всегда метался между временным и вечным в своем творчестве: «Если . Тургенев от ужаса вечности бежит к временному, то неудовлетворенность временным и ограниченным пробуждает в нем, с другой стороны, возвышенную тоску о вечном, непреходящем»9. По справедливой оценке А. Муратова, «хотя исследователь и верно отметил, что философский элемент пронизывает все творчество Тургенева, но он не сумел объяснить сложную соотнесенность общефилософских и конкретно- исторических проблем в романах и повестях писателя и в итоге не выявил специфики ни «малых» жанров прозы Тургенева, ни его романа»1. В том же духе написана статья М.
А. Петровского «Таинственное у Тургенева» (1. Как пишет автор статьи, «. Тургенев в окружающей его жизни усматривает две сферы бытия, две стихии: одну - стройную, логически ясную . Он же замечает, что одной из форм «таинственного» в произведениях Тургенева являются сны, с помощью которых в повествование входит «иррациональный элемент»1. Как и работа Фишера, статья Петровского подчеркивала оппозицию «метафизического и исторического» у Тургенева, но не раскрывала конкретных связей этих начал в его художественной системе. Вместе с тем эта основополагающая для творчества Тургенева оппозиция, в конечном итоге сводящаяся к теме «Человек и Природа», получила детальную разработку в работах, посвященных изучению поэзии, «малой прозы» (прежде всего «таинственных повестей») и «Стихотворений в прозе» писателя. Исследование оппозиции, выяснение миросозерцания писателя осуществлялось в связи с анализом «Поездки в Полесье», «Фауста», «Призраков», «Довольно», «таинственных повестей» и «Стихотворений в прозе», а также лирики и поэм писателя.
Среди историков литературы, обращавшихся к этой теме, - Н. Гроссман, Л. Пумпянский, Г. Курляндская, С. Головко и ряд других известных ученых. В этих работах звучала важная мысль о сквозной роли таинственного, мистического для всего творчества Тургенева.
По справедливому мнению Г. Курляндской, «. Муратов в своем исследовании «Тургенев- новеллист» (1. Тема неведомого, странного, страшного, непонятного - одна из основных тем творчества Тургенева вообще и в той или иной мере присутствует в каждом произведении писателя. С этой точки зрения все они «таинственные»»1. В том же духе пишет о роли таинственного у Тургенева и немецкий славист М. Ледковски, которая считает, что «тема иррационального, мистического в человеческой жизни проходит через все творчество Тургенева, начиная с его юношеских поэм и достигая кульминации в так называемых «таинственных повестях»1.
Применительно к изучению романов Тургенева в избранном аспекте существенное значение имеют, созданные в 1.